Даже если ортодоксы изучают в школе основные предметы и служат в армии, светский израильтянин все равно видит в них угрозу. Простая истина состоит в том, что светская публика вообще не хочет, чтобы ультраортодоксы существовали.
Во время многочисленных встреч со светскими израильтянами я столкнулся с частым проявлением страха перед ультраортодоксами. Точнее, страха за свое будущее из-за самого факта их существования. Этот страх находит самые разные формы в широком диапазоне: от резкой критики и отвращения до тлеющей ненависти и откровенной паники. Тот факт, что ультраортодоксальная община дала двум своим политическим партиям 16 мандатов на сентябрьских выборах, потрясает каждого, кто привык видеть эту публику, как «чернокафтанный» блок, ставящий под угрозу либеральный образ жизни и саму светскую жизнь в этой стране.

Страх и подозрения в отношении «инаких» обычно ассоциируется с примитивным мышлением и невежеством. Но когда дело доходит до «ультрафобии», которой страдает светское население, похоже, что страх растет параллельно с социоэкономическим статусом и уровнем образования тех, кто перепуган. В самом деле, израильтяне, живущие на социальной периферии, не боятся ультраортодоксов – возможно, потому, что обе общины чаще контактируют друг с другом, либо потому, что они близки к религии. Или потому, что, с их точки зрения, либерализм иногда становится прикрытием для менторского поведения и предрассудков.

Страх перед «государством Галахи» вызвал тягу к «государству светской Галахи» – то есть такому, где светские ценности и светский образ жизни будут навязаны общественности. Похоже, страх религиозного засилья породил желание светского засилья. Страх насильственной религии породил мощное желание секуляризировать ультраортодоксов любыми способами.

В недавней беседе с группой светских педагогов они совершенно открыто говорили о своей обеспокоенности ростом ультраортодоксального населения и заявили с абсолютной – и абсолютно ошибочной – определенностью, что если ультраортодоксы когда-нибудь станут большинстом в Израиле, они больше не смогут здесь жить.

Будучи сам членом ультраортодоксальной общины, я спросил этих педагогов, что должны сделать ультраортодоксы, чтобы светская публика перестала их бояться и видеть в них угрозу.

«Единственное, что нас беспокоит, – сказал самый старший из них, занимающий видное место в сфере образования – чтобы вы разделили с нами общее бремя. Ультраортодоксы должны служить в армии и изучать в школе базовые предметы, что позволит им интегрироваться на рынке труда».

– И тогда все будет в порядке?
– Ясное дело. Почему у нас должны быть проблемы с ультраортодоксами?

«Интересно, – сказал я. – Вот сидит с нами человек из учебной системы религиозного сионизма. Там делают именно это: они изучают базовые предметы, служат в армии, интегрируются на рынке труда, некоторые из них одеваются почти как светские люди. Но, положа руку на сердце, с какой из групп у вас больше проблем – с нами или с ними?»

Мои собеседники были достаточно честными, чтобы признать: «Это верно, у нас больше проблем с национально-религиозной публикой вроде министра транспорта Бецалеля Смотрича из ультраправого «Альянса правых партий».

«Видите? – сказал я. – Религиозный сионизм пытается договориться со светской публикой и что он получает взамен? Насмешки, преследование, исключение из поселений. Признайте, по крайней мере, что если бы ультраортодоксы пошли на уступки светской публике в отношении школьного образования и армейской службы, это не только не облегчило бы ситуацию, но усугубило ее еще больше».
Нужно покончить со страхом светского населения перед демографией ультраортодоксального населения и его предполагаемым подчинением себе израильского образа жизни. На самом деле, отказ ультраортодоксов служить в армии должен не разгневать, а успокоить светских либералов.

Каждый, кто хочет занять высокое место в эшелонах власти в Израиле, знает, что этого можно добиться, только пройдя армейскую службу, после чего дополнительными ускорителями карьеры могут стать служба в полиции и в юридической системе. Если бы ультраортодоксы хотели навязать свой образ жизни всему остальному населению, им пришлось бы первым делом пойти на призывные участки, чтобы убедиться, что у них есть достаточно солдат (не в переносном, а в прямом смысле слора — в ЦАХАЛе), и использовать свои политические связи, чтобы войти в судебную систему и попасть на службу в полицию.

Но ультраортодоксы не ищут эти профессии – они даже бегут от них. Едва ли найдется ультраортодоксальный судья – во всяком случае в Верховном суде нет ни одного. Точно так же выпускники йешив не становятся армейскими офицерами, а депутаты кнессета от «Еврейства Торы» обычно воздерживаются от получения министерских постов.

Так ведут себя люди, которые хотят захватить государство и навязать свою веру светской публике? Если она так боится ультраортодоксов, не будет ли разумно остановиться и призадуматься, нуждается ли в них армия и нужно ли их вообще призывать?

Истина, которую светское население не хочет признать, состоит в том, что даже если бы ультраортодоксы изучали в школе базовые предметы и служили в армии, страх перед ними не только не исчез бы, но фактически вырос еще больше – вместе с ненавистью к ним. Истина в том, что светские либералы не хотят ультраортодоксов в армии и точно так же безразличны к тому, что именно те изучают – или не изучают – в школе.

Неоспоримая истина, которую никто не осмеливается даже прошептать, состоит в том, что светские либералы не хотят, чтобы ультраортодоксы вообще существовали. Точнее, они готовы позволить ультраортодоксам существовать, но в небольшом количестве, и только, если они не будут обладать никакой властью.

Они готовы принять 400 ультраортодоксов, которых Бен-Гурион освободил от службы в армии – своего рода безвредный «природный заповедник», имеющий только антропологическую ценность. Светские израильтяне будут готовы инвестировать миллиарды в сохранение такого «заповедника», который они смогут посещать, чувствуя себя супер-просвещенными людьми.

Мы живем в стране, с которой мало кто может сравниться. До сих пор мы научились ладить друг с другом совсем неплохо. Сейчас создалось положение, при котором оба лагеря стоят лицом к лицу, бряцая оружием. Все знают, как это начинается, а история знает, как это заканчивается. Потому что, когда брат идет на брата, победитель всегда проигрывает.

Хаим Вальдер, «ХаАрец», Р.Р. Автор (р.1969) — раввин, педагог, писатель («Дети рассказывают о себе»), директор Центра семьи и ребенка. В 2003 году получил премию «Маген ха-йелед» («Щит ребенка») от Национального совета защиты детей.

Фото: Ширан Гранот

detaly.co.il